Если исходить из того, что вакцины нет, сколько должен длиться наш карантин? Если исходить из той же логики, по которой его ввели? Во многих регионах нерабочие дни и самоизоляция наступили, когда там было 10 зараженных. То есть считается, что 10 зараженных на миллионный город – достаточная причина, чтобы город встал.
Но если вирус с нами навсегда, то меньше 10 зараженных не будет уже никогда, разве нет? Или мы сидим по домам навечно, или мы как-то смиряемся с этим фактом. Вот или – или.
При этом есть такие цифры, при которых карантин оправдан. Все аргументы партии карантина сводятся к «загруженности медицинской системы» и «числу аппаратов ИВЛ». То есть чтобы люди массово не умерли, потому что им не хватит этих аппаратов. Окей, принято, экономисты готовы пожать руку гуманистам.
Допустим, что тотальный карантин выводит уровень зараженных на плато, то есть делает показатель R0 = 1 (число людей, которых заражает один зараженный). Это значит, что мы, включив карантин, стабилизируем главную страшную цифру. Тогда и включать его стоит при некоем опасном приближении к ней. Если R0 остается больше 1, то можно пораньше (вероятно, это можно посчитать).
Таким образом, чтобы определиться по региону, важны две цифры. Сколько там сейчас зараженных и сколько там аппаратов ИВЛ. Считается, что он может понадобится не более 5% больных. Это и будет разумный компромисс между «мы умрем от вируса» и «мы загнемся от карантина».
И вот здесь главное: в каждом регионе своя картина. Где-то этих аппаратов нет вообще, а где-то почти нет зараженных. Как в моем Красноярском крае? Цитата информагентства ngs24: «в наличии 706 аппаратов ИВЛ, это в 2,5 раза больше, чем во всей Италии». И на момент начала самоизоляции… около 20 зараженных. Как вам? Если 20 зараженных повод сидеть дома всему краю, то… ну продолжим мысль, смелее. Он не заработает никогда. Ну и чтобы оценить размах мер – из дома нельзя выходить даже в деревнях, от которых до ближайшего зараженного 1000 километров. Мало ли.
В Москве ситуация хуже. Еще хуже там, где вообще нет этих самых аппаратов. Таким образом, решения (и не только о самоизоляции, но и о рабочих днях) стоило принимать по каждому региону отдельно. Это то разумное, кстати, что было в выступлении президента от 2 апреля, мысль, что регионы – разные. Только поздно поняли.
Решение приняли сначала по Москве, самому опасному месту. С нерабочей неделей решили за всех, тотально. По самоизоляции каждый губер решал сам. Но он был вынужден обезьянничать. Было очевидно, что если он побежит вровень с паровозом, ему точно ничего плохого не будет. А вот если отстанет – может и будет. Таким образом, региональные власти по всей РФ спасали себя, как это понимали. Население здесь ни при чем.